Фрагменты из книги
|
|
…Стоя на лодейнопольском высоком берегу, я любовался широкой Свирью, ее быстрым течением и смотрел на противоположный низкий, финляндский берег, поросший лесом, который уходил вдаль и исчезал на горизонте в розовых облаках заката. Вот там хвойный лес на берегу; дальше лиственный, с, более светлой зеленой окраской; еще дальше – сгоревший лес, который прорезан дорогой, идущей на Александро-Свирский монастырь, на Олонец, в Финляндию и на Петрозаводск. Но меня мало интересовала Свирь с ее торгово-промышленным характером и населением, на котором близость Петербурга наложила свою печать внешней культуры; я перебрался на пароме через реку и поехал вглубь края, где надеялся найти нетронутые нравы и первобытную простоту; я взял направление к Финляндской границе, – эта часть края густо заселена корелами, а с ними-то мне и хотелось познакомиться ближе. Проехав в этом направлении верст 25-30, уже встречаешь деревни, где редкий крестьянин говорит по-русски; и чем дальше едешь, тем страна становится глуше и первобытнее. . . . Дальше путь пошел среди корельских деревушек, прямо на Олонец. Остановившись в одной деревне закусить, я впервые был поставлен в затруднение неуменьем говорить по-корельски. Они не говорили по-русски, и если бы не ямщик, служивший нам в качестве "языка", мне пришлось бы объясняться с корелами, как с австралийцами или неграми, т.е. мимикой и жестами. |