Банды в Карелии

И, наконец, последний наш опыт по части демократии и по части международного права нанесён на другой более скромной схеме, где изображена Карельская трудовая коммуна, на запад от той границы, которую мы добровольно уступили Финляндии, приняв во внимание её хозяйственные интересы и примирив их с нашими интересами. Направо от этой черты – Карельская трудовая коммуна. Это пространство земли в два раза больше, чем Бельгия, с редким разбросанным населением в 150000 человек, рассеянных на огромном, нередко непроходимом пространстве. В этой Карельской трудовой коммуне господствуют Советы трудовых карел. Здесь, по эту сторону, под фикцией всеобщего избирательного права господствует иноземный капитал через посредство своих агентов в лице финляндской буржуазии. И вот, товарищи, эти стрелы (показывает на карте) – это белофинские банды, направленные из Финляндии в Карелию. Их численность показана здесь совершенно точно, как и их направление. Эти банды стали переправляться 24 и 25 октября. Почти в один и тот же день, что и банды Тютюнника-Палия, по одному и тому же плану.

У нас, в результате сокращения армии, в Карельской коммуне не оставалось совершенно войск. Мы её очистили от единственной бригады, которая там была. Почему? У нас не было никакого основания сомневаться в том, что для утверждения внутреннего порядка там не нужно не только бригады, но и полка.

Обрастания банд за счёт местных жителей совершенно не наблюдается. Везде, где мы находимся в соприкосновении с противниками, как на Ругозерском направлении, приходится констатировать уменьшение, а не обрастание банд. Прирост сил происходит из-за границы.

В то же время Финляндия, в лице своих активистов, т.е. крайних шовинистов, и в своей шовинистической печати все более и более разнуздывается. Так, в руководящих финских газетах вы изо дня в день теперь читаете, что Советская Россия представляет собой невыносимое соседство. Фразеологию насчёт того, что мы, мол, являемся барьером против советского варварства, знают не только прощелыги парижских бульваров, но и журналисты Гельсингфорса. Они пишут, что Россия представляет собой для них – видите ли – невыносимое соседство! Что же вы прикажете нам делать, господа из Гельсингфорса? Мы не можем нашу страну перенести в другое место. Мы живём там, где мы живём, и мы останемся там, где мы стоим (бурные аплодисменты).

Товарищи, на Съезде Советов, где собрались делегаты рабочих и крестьян, я не должен говорить о том, насколько искренно и честно хотим мира, но мир требует очищения Карелии от банд, и мы советуем, очень и очень советуем Финляндии за эту черту (показывает по карте) не высовывать ни локтей, ни рук, потому что мы в ближайшие дни здесь пройдёмся (продолжительные аплодисменты). Мы с полным сознанием ответственности, советуем финским полководцам не торопиться мерить расстояние от Гельсингфорса до Петрограда, ибо, если придётся мерить – а мы этого не хотим, – то окажется, что путь от Петрограда до Гельсингфорса короче, чем путь от Гельсингфорса до Петрограда (продолжительные аплодисменты).